КУРСЫ, ТРЕНИНГИ…

«Вычислительный дизайн – очень универсальная вещь» – киевский архитектор Дмитрий Аранчий получает степень магистра по программе Design Research Lab (DRL) в Архитектурной ассоциации в Лондоне. В беседе с Александрой Болдыревой и Антоном Ключиным (Simplex Noise) он рассказал об особенностях обучения, использовании полученных знаний в работе мастерской и о том, как можно привнести вычислительную архитектуру на территорию России и Украины.



– Дмитрий, расскажи, какой бэкграунд у тебя был перед поездкой на учебу за границу?

– У меня уже было два высших образования – техническое (компьютерные системы, КПИ) и архитектурное (КНУСА). Степень магистра архитектуры я получил в 2011 году с проектом «Алгоритмические методы архитектурного формообразования» (первая научная классификация в Украине). Он и начатая кандидатская посвящены вычислительной архитектуре. Также в Киеве осталась мастерская Dmytro Aranchii Architects, которая продолжает успешное функционирование на ниве параметрического проектирования. Я поехал за рубеж с простой целью: соприкоснуться с лучшими в мире умами прогрессивного направления и получить новый опыт, пребывая в этой концентрированной среде, после чего применить его в Украине. По большому счету цели и сейчас не претерпели изменений. Конечно, можно было все знания получить, находясь и в Киеве (что я достаточно успешно и делал), но живое каждодневное общение с признанными мастерами имеет свои плюсы.

– Почему ты выбрал именно Architectural Association?

– АА – без преувеличения лучший архитектурный университет в мире. А моя программа Design Research Lab (DRL) – Мекка в вычислительной архитектуре. Больше всего меня привлекла преемственность и неразрывность знаний. Так, параметрика здесь не возникла из пустого места, а явилась логическим продолжением стараний предыдущих поколений преподавателей и студентов – экспериментов по робототехнике, кибернетике в архитектуре и многих других. Теория и «философия» – это конек данной программы, та особенность, которая позволяет ей быть на передовой в вычислительном дизайне и не дает покоя другим вузам, часто стремящимся скопировать этот опыт.

– Существуют ли какие-то вступительные испытания? Как ты поступал на свой курс? 

– Необходимо было выслать портфолио, заявление с обоснованием причины, почему ты достоин там учиться, рекомендации. Также необходим сертификат английского. АА – самый дорогой архитектурный вуз Объединенного Королевства, если не всей Европы. Сама школа предоставляет стипендии, которые компенсируют часть обучения. Однако претенденты вольны подаваться на всевозможные внешние гранты. 

– Как строится обучение на программе? Можно ли выбрать предметы?

– Выбора нет, поскольку предметов – минимум. Первая половина курса включает семинары (читать нужно невероятное количество интереснейшего научного текста, так или иначе связанного с вычислительной архитектурой по всевозможным дисциплинам), так называемый синтез или эссе (фактически – написание 3 научных статей) и занятия по программам. Кроме того, происходит основное студийное проектирование, а точнее – все вышеперечисленное разбавляет основной проект. Для меня наиболее интересна при этом тотальная интеграция теории и практики с целью применения всех полученных знаний в финальном проекте. Теории, вопреки некоторым заблуждениям, уделяется чрезвычайно пристальное внимание. Все руководители студий очень тесно переплетены с исследованиями в своей деятельности и стараются должным образом снабдить знаниями и умением глубокого подхода к аналитическо-критическому мышлению студентов.

– Работа над проектами проходит в командах или индивидуально? 

– В команде из четырех, реже трех человек. Недостаток такого вида работы – более длительное принятие решений. Возможно, иногда лучшие мысли приходят в результате «изолированного» обдумывания. Впрочем, первое решается слаженностью команды и четким распределением обязанностей, где каждый на своем месте и делает то, что лучше всего получается, второе же – неизбежная реальность жизни, которая является хорошей практикой, ретранслируемой в рабочую среду в дальнейшем. Думать нужно уметь в любой ситуации и не жаловаться, если что-то мешает, ибо раздражающие факторы присутствуют всегда.

– Что из оборудования есть в университете для прототипирования и экспериментов? 

– Есть лазерные порезчики, фрезерные станки с ЧПУ, 3D-принтеры. Правда, в моменты дедлайнов оборудование нарасхват! Последних, по моему мнению, недостаточное количество и разнообразие. Вообще, несмотря на всю знаковость заведения и стоимость обучения, помещения и количество/качество оборудования уступают некоторым конкурентам. Например, у Южнокалифорнийского архитектурного университета возможности по изготовлению и прототипированию в разы превышают таковые в АА. Однако это не мешает DRL создавать лучшие проекты!

– Какие летние программы и воркшопы предлагает АА?

– У АА существует так называемая летняя школа. Выездная, в разных городах по всему миру. Часть летних воркшопов посвящена вычислительной архитектуре (из года в год меняются локации и тематика). Стоимость таких недельных воркшопов около 600 фунтов без питания и проживания. Как правило (если речь идет о параметрически направленных), их проводят бывшие выпускники DRL. Есть еще пару воркшопов на мощностях DRL, они трехнедельные и пропорционально дороже. Всю эту информацию также можно с легкостью почерпнуть на официальном сайте.

– Какие самые интересные проекты ты уже сделал во время учебы?

– Часть исследования в АА DRL – воркшоп по клеточным автоматам. Цель – исследовать свойства и возможности сложных самовоспроизводящихся систем, разработать стратегию их контроля для архитектурного генеративного применения. Более полное описание на http://aranchii.com/ru/blog/kletochnyie-avtomaty/.










Кроме того, мы разработали прототип павильона Украины на выставку «Экспо-2015», которая пройдет в Милане. Проект – мини-павильон – может быть инсталляцией внутри большого и служить концепцией создания оболочки основного павильона (сейчас мы занимаемся полномасштабной версией). Среди его свойств: мобильность/разборность, чувствительность/отзывчивость изменений геометрии структуры к людям и погодным условиям, а также открытость и прозрачность.










– Ты владелец собственной мастерской. Как удается совмещать учебу и работу?

– Автоматически сформировалась возможность принимать участие лишь в самых важных аспектах деятельности мастерской. Происходит обсуждение основных моментов проектов с ребятами в Киеве по скайпу, электронной почте. Одновременно с этим удался эксперимент с большими полномочиями – теперь в мое отсутствие срабатывает самоорганизация и многие вопросы решаются не хуже, а то и лучше, чем раньше. Я верю, что каждый человек обладает некоторыми уникальными способностями, которые превосходят способности других. Именно сейчас и происходит выкристаллизация этих знаний и умений. Каждый занимается своим – у кого-то лучше выходит придумывать, у кого-то воплощать. Также на мне общение, в случае необходимости, с наиболее важными и перспективными клиентами. Впрочем, стараюсь поддерживать личный контакт со всеми, ведь важно не только следить за развитием мастерской в плане идеологии и подходов вычислительного проектирования, но и чувствовать, что о результате работы думают заказчики, и гибко реагировать на это не в ущерб концепции.

– Используешь как-то знания в работе?

– DRL – это органичное продолжение и часть теоретически-практической деятельности. Я не особо разделяю исследования и коммерческое проектирование в работе мастерской. Это взаимоподпитываемые и взаимодополняемые вещи. Однако курс, безусловно, открывает новые горизонты в развитии – скорее всего, вызов производителям и технологии будет повышаться, искусственный интеллект в проекты хочется ввести на стадии не только проектирования, но и эксплуатации. Фирма будет больше автоматизировать и минимизировать процесс рутины и шире пользоваться теорией и инструментами, ставя новые архитектурные цели.

– Что является основным инструментом промоушена твоих работ?

– Основной элемент продвижения работ – это сами работы, начиная с концепций и заканчивая реализацией. Сейчас многие наши проекты воплощаются, а фото чаще всего – более убедительное доказательство дееспособности идей, нежели визуализация и трехмерное изображение. Для нас часть промоушена – это появление на лучших специализированных сайтах, отечественных и мировых. Что касается заказов – то по-прежнему хорошо работает сарафанное радио. Особенно важным считаю доносить до публики (и коллективно на лекциях, и при личных беседах) смысл и преимущества подхода. Если есть цель и твердая позиция – не стоить прогибаться и идти на компромиссы с самим собой, в особенности ради прибыли. Когда люди видят искренний блеск в твоих глазах и слышат обоснованность и целесообразность вычислительного проектирования – они тебе верят, а это самое важное, гораздо важнее фейковой рекламации.Что собираешься делать после окончания учебы? План на будущее – однозначно развивать свою мастерскую, заканчивать кандидатскую. Словом, продолжать начатые практику и исследования с новым багажом знаний. Задержусь в Лондоне надолго или нет – покажет время.

– Чем отличается украинское архитектурное образование от образования в твоей школе? 

– Самый значительный, на мой взгляд, плюс образования в АА – неограниченность мысли. Фактически невероятная свобода и рождает порой соответствующий результат. Второй значительной разницей является работа в студии школы в течение всего дня. Конечно, подготовка к семинарам и написание эссе, а также окончание презентации по проекту требуют иногда и «переработки» ночью дома, но все же основной диапазон работы – с 10 до 10 в помещении университета (без выходных). Это сильно отличается от учебы с «домашним заданием» и больше похоже на работу. Также сильно отличается и от отечественной ситуации, когда студенты работают параллельно с учебой – времени на это просто нет. Впрочем, иногда нет и на то, чтобы поспать.

Студенты платят большие деньги за тотальную занятость, которая приносит плоды. Постоянная концентрация на проекте дает возможность проработать множество аспектов и деталей архитектурной идеи, в том числе разработать искусственный интеллект формообразования, механический двигающийся макет и т. д. И студентам, и преподавателям интересны немного другие вещи – никого не заботит нормативный расчет тамбуров или туалетов – этому и у нас хорошо учат. Сложные системы, генерация геометрии, программирование самообучающихся алгоритмов в проектировании – вот далеко неполный список применяемых методов.

– Какие проекты возможны и интересны для реализации на территории Украины и России?

– Более всего сейчас нас интересует архитектура. Также активно занимаемся интерьерами, как в Киеве, так и в Москве. Внедрить вычислительное проектирование видится возможным в каждом проекте. Главное – понимать целесообразность самому и доступно и логично доносить мысль до заказчика. Мое мнение, при всей любви к современному искусству и сугубо концептуальным разработкам, что вычислительный подход должен быть полезен, утилитарен. Вычислительная архитектура для людей – вот мое видение. Более гибкая, отзывчивая, экономная, эффективная, трансформируемая, какая угодно, но решающая проблемы нашего века, проблемы не только эстетические.

– Что из учебных практик может быть перенесено на российскую и украинскую почву?

– По большому счету – все. Есть ряд особенностей, к примеру, в связи с не очень гибкой структурой обучения в государственных вузах в Украине и России. Однако в АА результаты достигнуты тоже именно потому, что школа частная и достаточно самостоятельная в плане выбора методик обучения. Ведь традиционное архитектурное образование в Европе тоже довольно канонично. Перед поездкой в Лондон я опробовал командную работу над проектом в рамках вычислительной архитектуры на студентах киевского архитектурного. На мой взгляд, распределение ролей и коллективный интеллект сработали. Пожалуй, одна из главных задач проецирования обсуждаемой учебной практики – достижение работы над проектом в студии университета на протяжении всего дня. Нужно ли создавать частную школу или реформировать отдельный курс/кафедру/факультет – будет видно.

– Какая сфера в нашем обществе кажется наиболее подходящей для внедрения вычислительного дизайна?

– Вычислительный дизайн – вещь достаточно универсальная. Я вижу ее применение практически в любом виде проектирования, независимо от географии и менталитета. Если говорить о том, где уже применяли – в градостроительстве, архитектуре, интерьерах, пром- и графдизайне. Одна из последних коллабораций – сейчас экспериментируем с фешндизайном вместе с украинским дизайнером Верой Кущенко и брендом sqviral в рамках выпускного проекта в London College of Fashion.